Смоленск

Ионов Сергей Иванович

29.09.1899

К выполнению этой долгожданной почетной миссии привлекались соединения трех армий: 31-й, 5-й и 68-й. Для меня, считавшего Смоленск родным городом (в нем я жил до войны, командуя 64-й стрелковой дивизией), это была своего рода высшая награда. Я хорошо знал Смоленск, был влюблен в его старину. С этим городом у меня связано много душевных теплых воспоминаний... И вот теперь предстояло освободить его из плена, изгнать нечестивцев, осквернивших и разрушивших дорогие мне святыни.

Смоленское сражение (1941) или Смоленская стратегическая оборонительная операция — комплекс оборонительных и наступательных действий советских войск против немецкой группы армий «Центр» и части сил группы армий «Север» на московском направлении.

Два месяца — с 10 июля по 10 сентября 1941 года — длились ожесточённые бои. Их вели на огромной территории: 600—650 км по фронту (от Идрицы и Великих Лук на севере до Лоева и Новгород-Северского на юге) и 200—250 км в глубину (от Полоцка, Витебска и Жлобина на западе до Андреаполя, Ярцево, Ельни и Трубчевска на востоке). В них принимали участие четыре советских фронта, главным образом из второго стратегического эшелона, направленного на участок погибшего в Белоруссии Западного фронта; с немецкой стороны — ГА «Центр», часть сил ГА «Север» и авиация 2-го воздушного флота.

Смоленское сражение

В Смоленское сражение историографией включаются как оборонительные, так и наступательные фронтовые операции

Оборонительные операции
Оборона Полоцка
Оборона Смоленска
Оборона Могилёва
Гомельская оборонительная операция
Великолукское сражение

Наступательные операции
Бобруйское сражение
Ельнинская наступательная операция
Рославльско-Новозыбковская наступательная операция
Духовщинская наступательная операция

Оборона Смоленска

В июле 1941 года немецкое командование поставило перед своей армией задачу – окружить советские войска, которые обороняли рубежи Западной Двины и Днепра, а также овладеть городами Витебск, Орша и Смоленск, чтобы открыть войскам путь к Москве. Для выполнения поставленной задачи была сформирована группа «Центр», в которую входило несколько немецких армий, главнокомандующим стал генерал-фельдмаршал Т. Фон Бок.

10 июля 1941 года началось наступление немецких войск на правом крыле и в центре Западного фронта. Группа, состоящая из 13 пехотных, 9 танковых и 7 моторизованных дивизий смогла в кратчайшие сроки прорвать советские оборону и двинуться в сторону Могилева. В скором времени город был окружен, Орша захвачена, также захвачены часть Смоленска, Ельни и Кричева. Часть советской армии оказалась в немецком окружении около Смоленска.

21 июля советские войска получили долгожданное подкрепление и было предпринято контрнаступление в направлении Смоленска. Ряд советский войск совершили нападение на немецкую ставку, началось ожесточенное сражение. Несмотря на то, что разгромить немцев не удалось, централизованное наступление фашистских войск все же было сломлено, и войска вынуждены были перейти к оборонительной тактике вместо наступательной. Несколько советских армий в этот период были объединены для создания более эффективной наступательной кампании.

8 августа немцы снова перешли в наступление в районе Центрального и Брянского фронтов. Наступление было призвано обезопасить собственную армию от советской угрозы и снова открыть возможность для наступления. Советская армия отступила, однако это был лишь стратегический ход, призванный усилить армию и подтянуть новые силы. После реорганизации, 17 августа советские войска снова напала на немцев, в результате чего немецкая армия снова была оттеснена и потерпела значительные потери.

Сражения с переменным успехом для той или иной стороны продолжались еще некоторое время, немецкая армия теряла солдат и свое преимущество, даже несмотря на небольшие победы. В итоге, в 8 сентября советским войскам удалось полностью ликвидировать немецкое наступление и обезопасить Смоленск и близлежащие районы, открывающие путь к Москве.

Видео-материалы

Заголовок слайда

Смоленск в оккупации

Бургомистром Смоленска был назначен Борис Меньшагин - известный в городе адвокат, однако ни один вопрос не решался без санкции немецкой комендатуры. На время оккупации городская управа располагалась в здании современной филармонии. Уже в декабре 1941 года все улицы в Смоленске были переименованы на немецкий лад.

После захвата Смоленской области оккупантами в Смоленске начала работать мощная машина пропаганды - газеты «Новый путь», «Колокол», «Бич», «Новая жизнь» и др. С их страниц на жителей города лился поток информации, которая должна была внушить доверие жителей к оккупантам. Кроме того, в Смоленске был открыт кинотеатр «Луч», где показывались пропагандистские фильмы о том, как хорошо жить в захваченных нацистами городах, открывались закрытые советской властью церкви и храмы, школы начинали обучать учеников в нужном нацистам курсе.

В целом, общество оказалось расколото. Часть населения, как обиженное советской властью, так и растерявшееся, разуверившееся в успехах Красной Армии, поверила в победу нацистской Германии и надеялась получить всё то, что немцы обещали в своих прокламациях. Отсюда достаточно большое количество полицаев – смолян, добровольно перешедших на сторону нацистов и занимающихся наведением «новых порядков» в городе.

В период оккупации на плечи мирного населения легло тяжкое бремя налогов. Был введен подушный налог в размере ста рублей в год с каждого трудоспособного гражданина. Натуральные налоги на мясо, молоко, картофель сокращали и без того скудный рацион смоленских жителей. Население обязывали сдавать теплую одежду, полотно, овечью шерсть, инструменты, лекарства.

За малейшее неповиновение, опоздание или проступок следовало наказание – заключение на 15 дней в концлагерь 126 на западной окраине города.

Численность войск к началу операции "Суворов"

1253000

1436

20640

1100

Войска Красной Армии

850000

500

8800

700

Части вермахта

Лето-осень 1943 года ознаменовались наступлением РККА практически на всех центральных и южных фронтах. Ставка разрабатывала сразу несколько наступательных операций. Одной из них была Смоленская, получившая кодовое наименование «Суворов».

К моменту начала операции несколько восточных районов Смоленской области уже были освобождены, но основная часть её территории продолжала оставаться в оккупации. Здесь были сконцентрированы около 40 дивизий вермахта, которые в условиях начавшейся Курской битвы могли быть использованы противником для переброски на помощь немецким войскам, ведущим бои там. Командование Красной Армии предполагало полностью освободить Смоленщину, создав плацдарм для дальнейшего продвижения в Белорусской ССР.

В результате проведённой операции задействованные войска прошли с боями до 250 километров в полосе шириной до 400 километров. Была полностью освобождена Смоленская область, часть Белорусской ССР и Калининской области. Вермахт понёс значительные потери – были полностью разбиты 7 дивизии, ещё 14 потерпели серьёзное поражение. Всего же на Смоленщине были скованы 55 дивизий, которые в противном случае могли бы осложнить положение наступающих на прочих стратегических направлениях.

104 части и соединения получили почётные наименования в честь освобождённых в ходе операции "Суворов" городов – «Смоленских», «Демидовских», «Рославльских», «Духовщинских», «Ельнинских», «Ярцевских» и т. д. Множество бойцов и командиров, а также войсковых частей были удостоены государственных наград

Истории участников

Коляда

Никифор Захарович

Участник Первой Мировой войны, участник партизанского движения во время Гражданской войны, он с началом Великой Отечественной тут же пришел в военкомат. Никифор Захарович не проходил на фронт по возрасту и тогда он попросился в партизаны, заявив, что у него есть боевой опыт ведения партизанских войн. В июле 1941 года он был направлен в Смоленскую область для организации партизанской борьбы в тылу немецких войск. Создал и возглавил партизанское соединение из нескольких отрядов и стал широко известен на Смоленщине как «Батя». Только в апреле — мае 1942 его отряды уничтожили более 1,8 тыс. солдат противника и освободили 230 населённых пунктов. В сентябре 1942 года он был награждён орденом Ленина. В посольстве Великобритании в Москве от имени британского короля Коляде вручили именной кортик. Но в октябре 1942 года Коляда был арестован по обвинению в невыполнении заданий командования и обмане директивных органов. Поводом для ареста стало невыполнение приказа Центрального штаба партизанского движения — партизаны Коляды, не получив для этого специального разрешения, вышли в советский тыл, отступая под давлением превосходящих сил противника. Был обвинён в невыполнении боевого задания, судим и приговорен к 20 годам лагерей. Его реабилитировали лишь в 1954 году.

Воронченко

Василий Исаевич

Легендарный "дедушка-партизан". Василий Иванович был участником Первой Мировой войны, а в первые дни Великой Отечественной отправился добровольцем на фронт. Оказавшись во вражеском окружении в районе Ельни, одним из первых на Смоленщине в ноябре 1941 г. создал в Дорогобужском районе партизанский отряд "Дедушка", переросший к февралю 1942 г. в партизанское соединение – 1-ю партизанскую дивизию. В апреле 1942 г. Василий Исаевич был тяжело ранен и отправлен в Москву. Награжден орденами Ленина, Отечественной войны I степени, медалями.

Зайцев

Василий Александрович

Легендарный лётчик времен Великой Отечественной войны. Командир самого результативного по количеству сбитых самолётов противника 5-го гвардейского истребительного авиаполка 207-й истребительной авиационной дивизии 2-й воздушной армии. Он не только командовал, но и учил молодых летчиков. Именно из-под его крыла вышло больше всего будущих Героев Советского Союза, а его поющая эскадрилья стала прототипом для таковой из фильма "В бой идут одни старики". Василий Александрович прошел всю войну, особенно отличился в боях под Смоленском, ни разу не был сбит за все годы боевых действий. После войны Зайцев стал директором аэроклуба и продолжил учить подрастающее поколение тонкому искусству управления самолётом

Милый Сереженька! Крепко, крепко, родной, целую тебя. Как ты живешь, каковы твои производственные успехи? То, что вы сейчас работаете исключительно напряженно, я в этом не сомневаюсь... ...Исключительно омерзительное чувство по отношению к двуногим исчадиям ада возникает, когда читаешь многие корреспонденции о них. Но то, что фашистские звери сделали с госпитальным судном «Сибирь», не воспринимается без содрогания. Я прихожу к заключению, что и будущее все поколение, воспитанное Гитлером, которому сейчас 18-30 лет, действительно трудно будет привести к человеческому образу, настолько он их развратил и сделал разнузданными... ...Конечно, борьба с ними, Сережа, будет ожесточенная, от выводов «закидать шапками» я совершенно далек. Но судьба Гитлера должна, должна быть горше судьбы Наполеона.

Иван Дмитриевич Андреев, капитан, начальник медсанбата. Из письма к сыну, 13.09.41

Добрый день, здравствуйте, дорогие родители, папаша и мамаша, и братья Петя и Вася и сестренка Таня. И всем остальным друзьям и товарищам. В первых строках моего письма хочу вам сообщить, что я жив и здоров и того вам желаю всего хорошего, если вас там не побил германец, как ни далеко он был от вас в Смоленской области. Папа и мама, вы знаете, что германец напал на Советский Союз 22 июня 1941 года, и я нахожусь уже в бою с 22 июня с 5 часов ночи. Германец перешел границу, а мы были не более 20 километров от него в лагерях, и вот с этих дней, папа и мама, повидал я страху. Как с первых дней германец начал нас лупить, не найдем места. Мы попали в окружение его. Он нас и потрепал. От полка осталось человек 50, а то побило или в плен забрали. Ну, я насилу из жадных лап его выскочил и сбежал. Нас прикрепили к другому полку, и мы стали отступать на Каунас. Прошли 100 километров. 23 июня подходим к Каунасу. Как нас там встретили самолеты, пушки, пулеметы германские, как начали по нам лупить — не знаем куда деваться… Папа и мама, мосты через реку Неман были все разрушены, а нам один исход был — переправиться через реку во всем боевом. Много потопло, много побило. Я все жив был и потопал и то насилу жив остался. Германец все за нами, мы отступали, все раскидали — танки, орудия, пулеметы, минометы. Ну, в общем, удирали без штанов, отступали на Двинск. Опять переходить реку Вилюю. Река большая, мостов нет, опять погибло много, а германец бьет и бьет. Подходим к Двинску, весь город занят. Мы на Минск — тоже занят и разбит, мы на Полоцк — тоже занят. Здесь опять река — Западная Двина, опять много погибло. А он за нами гонится, и все отступаем и отступаем, он нас бьет и бьет... Голодные, босые, ноги все потерли (...) Мы вышли из окружения. Стали нас кормить хорошо: масло вволю, сыр, сахар, сухари. Кухня стала варить. Сейчас мы в тылу пока. Не знаю, куда нас направит. А германца встретили новые части Красной Армии. Как начали его лупить, только перья летят, и он стал нести большие потери и отступать. Все, папа и мама. Остаюсь жив, здоров. Злобин Е.М. 20 июля 1941 г.

ПОСЛЕДНЕЕ ПИСЬМО КРАСНОАРМЕЙЦА Е.М.ЗЛОБИНА СВОИМ РОДИТЕЛЯМ, 20 ИЮЛЯ 1941 г.

"Артиллерийский расчет 131-224. Погиб, не сдался врагу. Наш девиз "Победа или смерть". Лейтенант Зыбин. Рядовые: Захаров и Кудрявцев".

Артиллеристы 152-й стрелковой дивизии, найдена на местах боев под Смоленском.

«Какое счастье, что мой брат еще в Ингельштадте. Мы все еще в бесконечном лесу и кочуем из одного места на другое. Когда мы уходим из населенного пункта, мы сжигаем его дотла и угоняем весь скот; все для того, чтобы там не могли продержаться партизаны. В настоящее время наша рота водит с собой 23 головы крупного рогатого скота. Почти в каждой упряжке привязана корова. Мы теперь наполовину моторизованы, наполовину ездим на конских упряжках. Кухня у нас моторизована. Правда, это уже вторая машина. Первая поломалась на плохих дорогах. Ежедневно В Смоленске оккупированном забивается одна корова. К этому мы еще получаем ежедневный рацион из дивизии».

Из письма ефрейтора Алонза Майера своему брату Якобу Майеру

«Охота за партизанами продолжается. Но их находится все меньше и меньше. Гражданское население плачет и кричит о чем-то. Если бы дело шло по мне, надо бы их всех перебить так, как это делалось в прошлом году… Здесь в России я старею и седею... Годичная война в России приучила нас к самым низким порокам и брани. Последняя стала настолько привычной, что является как бы нашей молитвой».

Из письма ефр. Баннинг своей девушке Бетти Безике в город Аахен Россия, 26.06.1942

«Мы здесь охотимся за партизанами, но они отходят чаще всего не оказывая сопротивления. Сжигаем все населенные пункты. Это грустная картина. Но приказ есть приказ. Было бы хорошо, если бы вся эта карусель кончилась. Год тому назад я был в отпуске. С тех пор я столько пережил, что просто поверить невозможно, что все это можно вынести. Еще одну зиму в России перенести - было бы уж слишком. Может, мы отсюда когда-нибудь все же выберемся, так как наша дивизия воюет в России уже целый год и понесла громадные потери. Наша рота потеряла более 200 человек только убитыми. Тот, кто не был в России, не представляет себе, что здесь происходит. Я благодарю господа Бога и моего ангела-хранителя за то, что он пока сохранил меня целым и здоровым. Будем надеяться, что все это скоро кончится. Пал еще Адольф Мюллер. Эта война стоит еще больше, чем первая».

Из письма ефр. Иоганна Фишнерглайтнер своей семье в город Промот 26.06.1942

”

После прорыва в первой половине сентября 1943 года сильно укрепленных позиций противника на линии фронта Духовщина - Ярцево - Дорогобуж, перед правым флангом Западного фронта, где находилась моя 215-я стрелковая дивизия, которой я командовал после выхода из Вадинского партизанского края, встала задача - освободить древний русский город Смоленск. К выполнению этой долгожданной почетной миссии привлекались соединения трех армий: 31-й, 5-й и 68-й. Для меня, считавшего Смоленск родным городом (в нем я жил до войны, командуя 64-й стрелковой дивизией), это была своего рода высшая награда. Я хорошо знал Смоленск, был влюблен в его старину. С этим городом у меня связано много душевных теплых воспоминаний... И вот теперь предстояло освободить его из плена, изгнать нечестивцев, осквернивших и разрушивших дорогие мне святыни.

Утром… Да и рассвело уже. Покуда мы выскакивали из вагонов, кто в чем, кто – в кальсонах, кто – в рубашке… Тут началось. Смотрим – сверху десант, полно их. Солнце взошло. Кто-то что-то кричит… машинист бежит вдоль вагонов, кроет нас, на чем свет стоит: «Давайте, разгружайтесь, вашу мать! В плен попадем». А с запада от Смоленска уже прут вовсю в направлении Гжатска. И вроде в форме, но уже без оружия! Кто такие, черт их знает. Двое таких типов к нам подходят, говорят: «Куда хоть вы лезете-то? Немцы-то, вон они. Окружили вас. Уже Смоленск почти что взят. Бегите!» Выдали каждому из нас по пять патронов к карабину (Они нам полагались, поскольку мы были на лошадях). А что эти пять патронов!.. Пук-пук – и все. А эти висят на парашютах и стреляют, стреляют. Я еще подумал, как хоть они так делают-то, хер его знает…

Я был командиром отделения в роте ПВО. Командир роты был капитан из Таганрога. Когда уже надо было идти на фронт, нас с этими пулемётами и машинами на эшелон, и через Киев, на Смоленск. Высадили нашу дивизию на станции. Были и подводы, мы на машинах были. Уже полностью вооружённые: пехота - автоматы, винтовки, пулемёты станковые и другие, боеприпасы имели. А немец же тоже не дурной: высадил на аэродром под Смоленском десант. Пехота пошла уничтожать этот десант, а нас на машинах отправили к мосту через Днепр. Там уйма народу: пограничники, семьи пограничников, кто на подводах, кто пеший с детьми, раненые - и все на мост. Немец налетает и бомбит, а люди убегают. И в это время попадает бомба в этот мост. Кто мог - через Днепр вплавь. Мы переправиться не успели, нас примерно батальон. Ну как батальон: человек, мабуть, 70-80 осталось. Командир роты ПВО оставил пост и на машине двинул с ротой, потому что немцы наступали. Бросил нас, несколько человек. Я уже был с винтовкой, без пулемёта своего, и пошёл в батальон, и начал с этим батальоном переправляться через Днепр. И ночью командир батальона через реку, через лес, через болото нас выводил. Вышли - там уже наши были, наша оборона. Я после этого так и остался в пехоте.

«...30 июля 1941 года Смоленск, по рассказам жителей, был полностью взят: верхняя часть города – 15 июля, а полностью он был оставлен нашими частями 26 июля. Картина была жуткая: дымились пожарища, по улицам валялись трупы бойцов и гражданского населения, толпы оставшихся людей занимались грабежом вещей из домов, оставленных жителями. У спиртоводочного завода толпа человек в сорок униженно выпрашивала у немца, стоявшего в карауле у ворот, водки. По Витебскому шоссе день и ночь двигались немецкие полчища: машины, танки, моторизованная пехота. Немцы шныряли по всему городу – взламывали двери в оставшихся домах, забирали или разбивали вещи, а после их ухода в эти дома бросались русские жители и грабили то, что не успели разграбить немцы. Тяжело, слишком тяжело переживать эту картину. Люди в эти дни походили на лунатиков или на душевнобольных. ...Опять в Смоленск я прибыл в октябре 1941-го. Мне бросилось в глаза обилие военных госпиталей и возле каждого госпиталя – масса крестов над могилами погибших немецких солдат. На Покровке – госпиталь, в бывшем нашем военном госпитале – немецкий госпиталь, в здании педагогического института – тоже немецкий госпиталь, в управлении Западных железных дорог – тоже госпиталь, а в здании школы милиции был русский госпиталь. Мне удалось пройти в русский госпиталь. Увиденная картина могла довести до сумасшествия. Наши раненые красноармейцы валялись на полу без повязок, пол залит кровью, испражнениями. Гораздо было бы человечнее оставлять раненого умирать на поле боя без всякой помощи, чем та помощь, которая им якобы оказывается немцами. Но это была политика, ибо часть населения говорила: «Смотрите, у немцев даже для русских госпиталь есть».

Итоги

В результате Смоленской операции советские войска продвинулись на запад на 200—250 км в полосе шириной 400 км, очистили от немецких оккупантов часть Калининской, Смоленскую область; города Смоленск, Рославль, Ярцево, Ельню, Спас-Деменск, Дорогобуж, Духовщину, Демидов), положили начало освобождению Белоруссии. Противник был вынужден перебросить с орловско-брянского и других направлений в район Смоленска 16 дивизий. Всего Калининский и Западный фронты сковали около 55 вражеских дивизий, что способствовало успешному завершению контрнаступления советских войск в Курской битве. Большую помощь армии оказали партизаны. Особо отличившиеся 70 соединений и частей Западного и 34 Калининского фронтов получили почётные наименования «Смоленские», «Ельнинские», «Духовщинские», «Ярцевские», «Демидовские», «Рославльские» и другие. Многие соединения и части награждены медалями.

Последние букеты

Надежда
Татьяна 
Анна Глазкова
Галина Шолохова

                        Рассказать свою историю

Смотреть все